Что бы там ни говорили о 90-х, но это было удивительное время – время больших возможностей. И больших личностей!
В туризме появлялась новая, совершенно немыслимая до тех пор конфигурация направлений, а личности проявляли себя, «завоевывая мир».
Одной из таких личностей в нашем турбизнесе, без сомнения, была Мария Гарустович. Имя ее сегодня, в 2025 году, скорее всего, ничего не скажет представителям нового поколения в туризме. Она вошла в турбизнес нового времени в 90-х и в конце 90-х закончила – так распорядилась судьба, трагически оборвав ее жизнь. Но те, кто хотя бы краешком зацепил 90-е, наверняка слышал и о Марии Гарустович и о ее вкладе в появление и развитие испанского выездного направления в Беларуси.
Помню, что сам факт ее биографии – она родилась в Аргентине – уже овевал ее личность невообразимым романтическим флером.
Мы поговорили с ее близкими людьми, о том, какой была Мария и как она подарила испанское направление белорусскому рынку.
Турфирма «Контур»: начало пути в турбизнесе
Дмитрий Гарустович (племянник Марии Гарустович, в настоящее время живет в Испании):
— В 1992 году я закончил школу, в институт еще не поступал, и Мария предложила мне быть помощником в ее турфирме. Маша тогда работала в «Контуре», это была большая, многопрофильная компания, которой руководил Евгений Васильевич Михайловский. Вот она его убедила, что можно развивать туризм, открыть туристический отдел, и нам выделили офис – два столика на две фирмы в маленькой комнате. Один столик – это мы с Марией, второй – другая фирма. Мы ютились на втором этаже в здании на улице Мельникайте, 2. Я был курьером, бегал по всем делам – то развозил продукцию для большого «Контура», то занимался визами для нашего туристического отдела.
Союз рухнул, страна разваливалась и разделялась, но, надо заметить, все происходило весьма мирно и дружелюбно. Тем не менее, ни посольств, ни визовых центров в Минске тогда не было. Нужно было ездить в Москву, чтобы открыть людям визы. Это был целый квест.
Мария Гарустович и Дмитрий Гарустович, Беларусь, 70-е
Маша нашла партнеров в Испании, и они с радостью откликнулись на белорусский рынок. Одним из партнеров стала фирма «Вияхес Марфиль», которой суждено было сыграть роковую роль в ее жизни.
В 1993 году из Минска полетел первый чартер в Испанию. Это, конечно, была Машина заслуга. Безусловно, она работала не одна. Были помощники, к примеру, Евгений Снаговский, который дружил с ней еще со времен «Интуриста». Помню, как мы собирали клиентов на этот первый чартер – приглашали друзей, знакомых, убеждали, уговаривали. Правда, первый полет почему-то сорвался, рейс отменили буквально за день, по каким-то техническим причинам.
Но чуть позже рейс все-таки состоялся. С первым чартером полетел и сам глава компании «Контур» Евгений Михайловский, и его дочь Алеся.
Праздник жизни, который подарила Маша
— В один день летом 1993 года из Минска вылетело два самолета в Испанию. Один полетел в Барселону. Второй – в Мадрид. Мы как раз полетели в Мадрид и оттуда автобусом добирались до Лоррет де Мара. Ехали по какому-то глухому шоссе – совсем не живописно. В полной темноте подъезжаем к курорту. И вдруг – яркие огни, все залито светом. Два часа ночи – туристы гуляют, музыка, прозрачные окна ресторанов, и за этими окнами – люди едят, общаются, смеются! Такого в Минске не было! Это было чудо! Мы все буквально прильнули к окнам нашего автобуса и не могли насмотреться – как будто попали в сказку. Это то, что нам подарила Маша – вот этот праздник жизни, которого мы до тех пор не знали! Мы думали, что приедем, разместимся и – спать, но той первой ночью мы и искупались, и на дискотеку попали. По тем временам такой тур был чем-то сказочным – отель на первой линии, трехразовое питание, море в шаговой доступности – просто праздник!
Чартерный рейс в Барселону отлетал до конца сезона 1993 года. Потом мы начали готовить программы на новый сезон. И с 1994 года чартер уже поставили на постоянную основу, самолет летал с мая по октябрь, каждые 10 – 11 дней. Но к тому времени я в «Контуре» уже не работал.
Аргентинские корни
— Мария родилась в Аргентине, в провинции Формоса, которая граничит с Парагваем.
Дедушка-белорус был родом из Пружан. Звали его Константин. После революции он поехал на заработки за границу. Хотел в Канаду, и таких эмигрантов, как он, собрался целый пароход. Переплыли Атлантику, но канадский порт почему-то не принимал. Капитан сказал: «Канада не принимает, но Аргентина готова нас принять. Плывем в Аргентину?» Все согласились. Так наш дедушка, отец Марии, оказался в Аргентине.
Начал искать работу, и судьба привела его в Буэнос-Айрес. Бабушку встретил, как в кино. Случайно на площади пересеклись взгляды, и – любовь с первого взгляда! Переехали в Формосу, работали там на земле. У дедушки с бабушкой было четверо детей – Константин, Николай, Михаил-Мигель и Мария.
В то время в мире – 20-е, 30-е, 40-е годы прошлого столетия – были очень популярны левые течения, и Аргентина не стала исключением. Хоть во многих странах они были запрещены. Наш дедушка тоже увлекся этой идеологией, и вступил в местную коммунистическую партию.
В общем, видимо, довольно логично, учитывая убеждения дедушки, что в конце 50-х годов семья решила вернуться в Союз. Моему отцу Николаю было 12 лет, Марии – 5. Их разместили в Гродно. Дети учились в интернате. Все были испаноязычными. Особенно тяжело, конечно, было бабушке, которая в весьма зрелом возрасте оказалась в русскоязычной среде и совсем не знала языка.
Бабушка наша была потрясающей женщиной. Знала древний язык индейцев – гуарани. Ее звали Гертрудис Донья Базилика де Рамирес (кстати, именно так ее имя и было записано в советском паспорте!). Думаю, гены бабушки Базилики, ее воспитание, ее отношение к жизни – во многом объясняют то, какой личностью стала Маша.
Константин Гарустович и Гертрудис Донья Базилика де Рамирес
Бабушка была миролюбива, милосердна, сострадательна, никогда не повышала голос, никого не осуждала, ее невозможно было разозлить, и она всегда верила в лучшее. Прекрасно готовила аргентинские блюда – чипокуарито, мондонго, ломито кон сангрэ, фирменные пирожки с мясом и оливками – всего не перечислить…
В общем, не удивительно, что, закончив школу, Мария пошла учиться в институт иностранных языков. Работала учительницей испанского языка в школе. В 80-х уже начала ездить за границу. Несколько лет работала переводчиком на Кубе.
Думаю, что Испания, которая «приключилась» в ее жизни, туризм, первые чартеры из Минска в Барселону – это был такой естественный ход событий. Важно и то, что в Маше была сила, энергия, желание что-то сделать для людей.
Для нас – для семьи – навсегда осталось загадкой – почему судьба, в том несчастливом июле 1999 года, распорядилась именно так.
«Белфер», «Вияхес Испано», «Вияхес Марфиль»
Алексей Гарустович (племянник Марии Гарустович, в настоящее время живет в Испании):
— Я помню ее с детства – любимая тетя Маша, с которой я и Дима – проводили много времени. Так сложилось, что своей семьи, детей у нее не было, и она была нам и тетей, и другом, и в какие-то моменты – самым близким человеком.
А когда мы – племянники – стали взрослее, у нас появились совместные интересы и по работе.
Когда «Контур» перестал существовать (многие фирмы в 90-х не выдерживали испытание временем!), Маша некоторое время работала самостоятельно. Затем она перешла в туристическую компанию «Белфер» (часть учредителей «Контура» также стала учредителями «Белфера»).
А в 1994 году уже образовалась фирма «Вияхес Испано» («вияхес» в переводе с испанского – путешествие, вояж). Слово «Вияхес» было таким необычным для белорусского уха. Но решили – раз такой бренд используют испанцы, то это будет красиво и для нашей страны.
Вместе со своими сотрудниками – Ириной Кругляковой, Анатолием Вараввой, Людмилой Филатовой – Мария продолжала заниматься Испанией. Чартеры летали, Маша развивала не только испанское направление во всем его многообразии, но занималась и другими испаноязычными странами – Кубой, Андоррой.
Рекламный тур на Кубу, 1995
Тогда это был абсолютно новый рынок. Советский Союз не так давно распался. Люди учились жить по-новому. Новые маршруты требовали огромного ресурса – договоры, встречи с отелями, налаживание логистики.
Точно знаю, что для белорусов и, кстати, для немалой части россиян, именно Мария Гарустович «открыла» Испанию как туристическое направление – в тех далеких 90-х годах, которые сейчас иногда называют «лихими».
Рекламный тур на Майорку, май 1995 года. Мария Гарустович и Иван Кобзик — ведущий туристической программы «Эдельвейс» Белорусского Радио
Как известно, фирма «Вияхес Испано» не просуществовала долго. Затем Маша предпочитала встречать наши белорусские группы в Испании. С 1997-1998 гг. она уже работала в Салоу – в «Вияхес Марфиль». Улетала на полгода в Каталонию – с мая по конец октября, а на зиму возвращалась домой – в Минск.
Рекламный тур на Майорку. Май 1995 года. Мария Гарустович, Максим Таборов, газета «Отдых», Борис Зуммерград, турфирма «Боб-тур»
Весной 1999 года она в очередной раз улетела в Испанию, собиралась в конце сентября вернуться в Беларусь…
Встречи, трансферы, экскурсии – в тот период мы не могли часто видеться – лето напряженный период в турбизнесе. Кстати, это время – очень бурное в Испании во всех отношениях. Помню, что, когда я бывал в Салоу, где-то в конце дня ее можно было словить – выпить по бокальчику вина, поговорить, обсудить какие-то вопросы, посоветоваться…
Трагические события лета 1999 года
Дмитрий Гарустович:
— Конечно, это один из самых трагических моментов в истории нашей семьи. Смерть Маши в июле 1999 года.
Это случилось во время морской экскурсии. Она была с группой туристов на яхте. Что там действительно произошло – мы не знаем. Но в какой-то момент она выпрыгнула с яхты и поплыла. Говорят, что до берега было метров 100. Для нее это не было проблемой – плавала она отлично! Вдруг туристы увидели, что она кричит, машет руками. Возможно, не сразу сообразили, что она просит помощи. Пока подплыли, пока подняли на борт, доплыли до берега, вызвали скорую. Возможно, это была судорога, например, она попала в холодное течение, либо – что-то с сердцем – была жара. В любом случае, она сильно нахлебалась морской воды. Когда приехала скорая, Маша была еще жива. Умерла уже по дороге в больницу, в машине скорой помощи. Мы перевезли ее в Минск, и похоронили на Северном кладбище. Так оборвалась ее жизнь. Конечно, туризм очень много потерял. Как и все мы…
Уникальный человек – Мария Гарустович
Николай Гарустович (брат Марии Гарустович, в настоящее время живет в Испании):
— Из нас четверых остался я один. Двое братьев, Маша, родители – ушли на небеса.
Мы переехали в Гродно из Аргентины в 1958 году – ей было 5 лет. Она училась в инъязе в Минске, и отец решил поменять гродненскую квартиру на Минск – чтобы быть ближе к дочке. Работала учительницей испанского в школе. Поехала работать переводчиком на Кубу. В то время Советский Союз строил везде – на Кубе, в Перу, в Африке – и всюду нужны были переводчики. Партия и правительство, конечно, выбирали лучших из лучших. После Кубы приехала в Минск. Работала как переводчица с испанскими делегациями. Она была аргентинкой по духу, и испанцы воспринимали ее как свою.
Знаю, что в бизнесе ей было тяжело. Без поддержки, без опоры! Но у нее был авторитет. Очень порядочный человек, но, к сожалению, как все порядочные люди – очень беззащитный. Маша всегда была жизнерадостной, мгновенно решала все проблемы, могла успокоить, помочь. Когда она появлялась – как будто, праздник в дом приходил. У нее был такой юмор – ни у кого больше такого нет. Когда у нас какое-то застолье, мы всегда вспоминаем Машу – как она умела говорить!
Я считаю – такие люди – Богом одаренные. Поэтому до сих пор многие ее помнят. Племянникам – Дмитрию и Алексею – дала настоящий старт в жизни.
Я хочу сказать, что никогда мы не жалели, что переехали в Союз. Мы люди рабочие – по жизни. Любим труд, и ничего ни от кого не требуем! Неважно где живем – в Аргентине, Советском Союзе или Испании. Я считаю, что отец наш правильно воспитал детей. Самое главное – семья должна держаться вместе, и тогда в жизни не будет проблем.
Кем мы себя считаем – аргентинцами или белорусами? Кем считала себя Маша? Думаю, что это неважно. Главное в людях не их национальность, а душа. У Маши она была.
Дмитрий Гарустович:
— Маша была человеком, которого все любили. Поэтому, когда случилось несчастье, в это невозможно было поверить.
После получения испанских документов я начал работать в фирме «Барсело» — отельным гидом. Со временем организовал свою фирму. Все благодаря Маше – использовал старые Машины связи, работал с ее коллегами из Москвы, Питера. До последнего момента был в туризме – организовывал походы по знаменитому пути – в Сантьяго-де Компостела. Совсем недавно ушел из туризма. Пандемия, война, постоянные кризисы – в турбизнесе стало слишком сложно работать.
Машу вспоминаю как одну из женщин, которая сильно повлияла на мою судьбу и на судьбу многих, с кем была связана, дружила. Возможно, не было баланса в ее натуре – полностью отдавала себя делу. Радовалась, что может дарить людям удовольствие от путешествий. Она ехала в Испанию с большими надеждами и ожиданиями – как будто могла быть счастлива там…
Алексей Гарустович:
— В чем Машина уникальность? В том, что к любому человеку могла найти подход. За счет своей эрудированности, широкого кругозора. У нее было великолепное чувство юмора. Когда шутила – уровень Жванецкого или Райкина. Тут еще дело в темпераменте. Бабушка наша, мама Маши – стопроцентная аргентинка. Это такое необыкновенное очарование, такая харизма! С детства помню, что у нас в семье все всегда было связано с испаноговорящими странами. Климат, кухня, музыка, танцы, бесконечное веселье – все это Испания. И, честно говоря, все это было таким контрастом с Союзом! Маша побывала во многих странах, но всегда говорила, что самые доброжелательные, интересные и добрые люди в мире – это испанцы.
Ее любовь к Испании, по сути, и вдохнула жизнь в испанское направление на белорусском рынке. Конечно, это было самое начало. Но долгие годы Испания развивалась под Машиным влиянием. Она как бы втолкнула белорусский турбизнес в это направление. Знаете, есть такие люди – они начинают дело, но продолжить его им не суждено…
Фото — из архива семьи